Глава УФСИН Башкортостана: «Мы создаем условия для перевоспитания, но все зависит от человека»

— Владислав Владимирович, когда Вам предложили возглавить УФСИН Башкирии, что Вы почувствовали, ведь на предыдущем месте вы проработали почти шесть лет и, возможно, Вам трудно было решиться с семьей на переезд?

— Этот переезд не первый. На Сахалине я служил более пяти лет, в Якутии – почти шесть лет и до сих пор там числюсь. Переезд, как всегда, дается не совсем легко, но мы — люди военные. Семья приехала вместе со мной.

— Что Вы уже тогда знали о Башкирии и, в целом, о пенитенциарной системе республики?

— С пенитенциарной системой Башкортостана я был знаком, Тем более, что в 2014 году я три недели проходил в республике стажировку, когда учился на высших академических курсах. Еще с тех времен знаю о гостеприимстве местных жителей: кумыс, конское мясо, чак-чак – все знакомо. Я приехал в один из мощных регионов по выпуску товарной продукции, по организации труда осужденных, в республику с сильным трудоспособным личным составом.

— Сколько сейчас в Башкирии спецучреждений, и сколько осужденных отбывают в них наказание?

— Вместе со следственными изоляторами у нас в республике 19 учреждений, в которых содержатся около 11 тысяч человек, кроме этого на учетах в уголовно-исполнительных инспекциях республики стоят около 15 тысяч осужденных к наказаниям, не связанным с лишением свободы. За прошлый год в рейтинге УФСИН России мы заняли первое место в своей группе из 17 территориальных органов. Рейтинг состоит из более чем 40 направлений деятельности, в том числе это применение обязательных и исправительных работ, трудоустройство, зарплата, воспитательная работа, кадровая политика и многое другое.

— На что чаще всего жалуются люди, помещенные в СИЗО, и осужденные в колониях?

— Осужденные могут излагать свои мысли на бумаге. Бывают жалобы на суды, следствие, на питание, содержание. Но необходимо понимать, что жалобы на условия содержания, медицину и все остальное, что касается учреждений, начинаются тогда, когда начинается противостояние. Например, по закону, спрашиваем так, как должно быть: почему не заправили кровать, почему не пошли на работу. Они элементарно не выполняют правила внутреннего распорядка. И в ответ начинаются жалобы.

— Расскажите о специфике содержания женщин.

— В нашей республике нет исправительных колоний общего режима для женщин, только колония-поселение в Стерлитамаке. Содержатся они и в следственных изоляторах.

Например, в СИЗО-1 сейчас есть женщина с грудным ребенком. У нее отдельная камера со всеми условиями: есть пеленальный стол, кроватка, душевая, игрушки. Ребенок обеспечивается смесью, подгузниками — все за счет государства.

— Отбывают ли наказание у нас в Башкирии «звезды» уголовного мира, «воры в законе»?

— «Звезды» криминального мира — это статья 210.1 УК РФ «Занятие высшего положения в преступной иерархии». Это карается лишением свободы на срок от восьми до 15 лет со штрафом до пяти миллионов рублей. Конечно, лидеры отрицательной направленности, имеющие определенный статус в криминальных кругах, совершившие преступление, также отбывают наказание в исправительных колониях. У нас «звезд» нет.

— Где содержатся осужденные бывшие министры и правоохранители? У них какие-то «особые» условия?

— Бывшие сотрудники судов, следственных органов, прокуратуры, полиции содержатся в одном учреждении – исправительной колонии №8 в Стерлитамаке. «Особых» условий там нет, все как обычно. В колонии, на данный момент, содержатся около 600 человек.

— Меняет ли зона оступившихся? Как именно: в положительную или отрицательную стороны?

— Психологи и педагоги говорят, что личность формируется до семи лет. Суть личности закладывается с детства. Когда ребенок, в силу разных причин, начинает отдаляться от семьи, уходит на улицу, примыкает к сомнительным компаниям, бить тревогу должны близкие люди. Когда к нам человек попадает в первый раз – это один человек, когда во второй, третий, четвертый – это совсем другой человек. У него определенное мышление, свое видение жизни. Винить в своих проблемах всегда легче кого-то, а не себя. Чтобы поменять свою жизнь в лучшую сторону, нужно начать с себя.

Мы создаем все условия для перевоспитания: через труд, воспитательный процесс, соревнования, культурно-массовые мероприятия – даем целый комплекс. Но все зависит от самого человека: хочет он этого, способен переломить ситуацию, нужно ли ему это на данный момент.

Особую роль в этом направлении играет религиозная составляющая. Во всех учреждениях есть мечети и храмы, православные и мусульманские молельные комнаты, работу с верующими осужденными ведут закрепленные представители традиционных религиозных конфессий. Вера, религия, безусловно, помогают преодолевать сложности. Но немаловажную роль играет правильная организация воспитательной работы, которая меняет стереотипы и мышление у человека. Тут нужен грамотный подход.

— Есть ли среди осужденных те, кто не хочет покидать исправительное учреждение? Существуют ли у нас в Башкирии организации, которые помогают освободившимся «встать на ноги»?

— Есть осужденные, которые в силу большого срока потеряли все социальные связи. Некоторые не знают, что такое деньги, как с ними обращаться. Когда они выходят, порой, близких нет в живых, где жить – тоже вопрос. Есть проблемы с трудоустройством.

Вопрос в реабилитационных центрах для отбывших наказание уже давно назрел. Когда осужденные освобождаются, необходимо, чтобы с ними работали психологи, а также первоначально подыскивали место работы. В некоторых регионах это есть. В Башкирии есть приюты и фонды, которые помогают людям, оказавшимся в трудной жизненной ситуации, в том числе тем, кто покинул места лишения свободы. Но так, чтобы освободившийся человек вошел в социум, определился с жильем, трудоустроился на предприятие – такого комплекса, к сожалению, пока нет.

— Каким образом удается у осужденных выявить их «новые» преступления?

— Осужденные по тяжким и особо тяжким статьям проходят отбор генетического материала. Их заносят в базу и, соответственно, сверяют с генетическим материалом, который был когда-то оставлен на месте преступления. Также есть оперативный способ выявления преступников.

В этом вопросе мы взаимодействуем со всеми правоохранительными органами республики.

— У нас в Башкирии «черная» зона или «красная» зона?

— Необходимо понять, что правильное руководство учреждением – это выстроенное законное взаимодействие сотрудников и осужденных, без перегибов. Сотрудник должен следовать букве Закона. Тут, кстати, очень многое зависит от начальника, он должен учить сотрудников не вестись на провокации. Тогда таких понятий как «красная» или «черная» зона не будет, а будет исправительное учреждение для людей, совершивших преступление.

— Поговорим о кадровом составе УФСИН Башкирии. Есть ли отбор? Где можно получить соответствующее образование?

— Есть вузы ФСИН России, в которых получают высшее образование выпускники школ, в том числе из нашей республики. После получения диплома они возвращаются в наш территориальный орган для прохождения службы.

У нас в Башкортостане, в Мелеузе, есть межрегиональный учебный центр, на базе которого проходит первоначальная подготовка сотрудников, которые пришли в систему, и повышение квалификации по категориям. Специальности разные, в том числе это и инспекторы надзора, охраны, кинологи, медработники. У нас есть возможность карьерного роста: если у человека есть стремление, есть потенциал, конечно, мы поддерживаем такого сотрудника. Все претенденты проходят отбор, в том числе психологический и медицинский.

На сегодняшний день личный состав УФСИН Башкирии – более пяти тысяч человек.

— Кто точно не попадет в УФСИН на службу?

— С судимостями, даже с погашенной. Тот, кто не рекомендован психологом. Кто в армии не служил. У кого родственники судимые.

— Башкирия, по данным Генпрокуратуры, в лидерах по коррупции по итогам 2020 года. Как обстоят дела с коррупцией в учреждениях УФСИН Башкирии? Как сражаетесь?

— В УФСИН есть отделение по противодействию коррупции, есть отдел собственной безопасности, которые выявляют преступные проявления в коллективе. К сожалению, бывает так, что и на сотрудников нашего ведомства заводят уголовные дела. Иногда это происходит просто по безалаберности. Ситуации бывают разные, со всеми разбираемся.

— Как, в целом, личный состав и осужденные преодолели пандемию коронавируса? На что она повлияла? Были ли потери?

— Конечно, как и по всей стране, пандемия отразилась и на нашей работе. Сотрудники учреждений несли службу по 14 суток. Потом они проходили тестирование, сдавали смену. Осужденные, пребывающие к нам в СИЗО, помещались на карантин, но уже не на две недели, а на 21 день. Что касается свиданий, то мы только сейчас, с 1 марта, открыли длительные свидания.

Были выделены отряды, подготовлены помещения. У кого были признаки ОРВИ, мы сразу их отделяли от основной массы. У кого ОРВИ и температура, их переводили отдельно. Из этих двух групп, у кого выявлялся ковид при тестировании, мы помещали в третью группу и лечили. Тяжелых у нас не было. Средней тяжести было 5-7 человек. Кислородные аппараты у нас есть, ИВЛ есть, но они не понадобились. Летальных случаев среди осужденных не было.

— У Вас есть известный однофамилец – футболист Артем Дзюба. Прогремевшая на всю страну скандальная история с видео как-то на Вас исключительно из-за фамилии отразилась?

— Ситуация никак на мне не отразилась (улыбается). Я как-то спокойно к ней отнесся. Близкие тоже спрашивали: «Как ты к этому относишься?». А я отвечал: «Никак не отношусь!» (смеется).

— Вы есть в соцсетях? Следите за новостями в интернет-пространстве, в СМИ? Какие вкладки у Вас чаще всего открыты на мониторе?

— Да, я зарегистрирован, слежу за новостями. У меня есть странички в «Фейсбуке», Instagram, «Одноклассниках», «ВКонтакте».

К СМИ отношусь положительно. Но иногда некоторые издания любят написать какой-нибудь многообещающий громкий заголовок, а начинаешь читать — не совсем все так. Особенно этим страдает желтая пресса.

По вкладкам: открыты «Яндекс», Mail.ru, официальный сайт правовых актов Президента РФ, ФСИН России и сайты ФСИН тех регионов, где я служил. Смотрю сайты территориальных органов, черпаю новые передовые идеи.

— Когда Вы смотрите по телевизору фильмы или программы о местах лишения свободы, о том, как там все устроено, о нарушениях со стороны осужденных и со стороны сотрудников, какие чувства у Вас вызывают такие материалы? Они имеют что-то общее с реальным положением дел?

— Когда смотрю фильмы, где показывают людей в следственных изоляторах, колониях, я улыбаюсь, смотрю, кто был консультантом во время съемок. Но художественный вымысел никто не отменял. Ведь фильм не был бы интересен, если показывать все четко. Надо чаще ездить, показывать реальное положение дел в колониях, чтобы у людей менялись стереотипы.

— Кем Вы мечтали стать в детстве? Есть ли у Вас хобби, как проводите свободное от службы время?

— С самого детства хотел стать военным. Служил в армии и стал военным. Дослужился до капитана, хотелось служить дальше. И вот, пока не могут меня остановить: все служу и служу.

Хобби… Да, меня иногда спрашивают, увлекаюсь ли охотой, рыбалкой. Могу за компанию, но на это почти нет времени. Когда есть возможность, гуляем по городу с семьей, дышим свежим воздухом, потому что в Якутии зимой выйти невозможно, сидишь дома.

Будучи уже в Башкирии, мне говорили, что это я сюда такую суровую зиму из Якутии привез. «Это неправда», — отвечаю я (смеется).

Стараюсь по вечерам домой ходить пешком, так как снимаю квартиру недалеко от здания Управления. Мне предлагают на дежурном автомобиле доехать, так как якобы холодно. А я отвечаю, что и в минус 50 градусов ходил пешком.

— Большое спасибо, Владислав Владимирович, за беседу, и с праздником Вас и ваших коллег!

Справочно

Владислав Владимирович родился в селе Старый Акульшет Тайшетского района Иркутской области. Окончил Иркутское высшее военное авиационное инженерное училище, Академию права и управления ФСИН России. Проходил службу на различных должностях уголовно-исполнительной системы Иркутской и Сахалинской областей. Работал на должности заместителя начальника УФСИН России по Сахалинской области, затем возглавил УФСИН России по Республике Саха (Якутия). Осенью прошлого года его назначили временно исполняющим обязанности начальника УФСИН России по Республике Башкортостан, с 10 сентября 2020 года. Имеет награды: медали «За усердие в службе» I, II степеней, «За отличие в службе» I, II, III степеней, Почетный знак «За отличие в службе» II степени.